Культурный журнал

Еще одно Рождество. Часть 1

фанфик Еще одно рождество
(Рождественская история по вселенной «Доктора Кто»)

Действие разворачивается между сериями 4 сезона «Следующий Доктор» и «Планета Мертвых»

Часть 1

Дул северный, пронизывающий ветер. Здесь, на корабельной набережной Бристольского залива, было куда холодней за счет близости моря, но мальчишка не собирался уходить. Напротив, он устроился на большом деревянном ящике, чтобы в одиночку управиться с бубликом, который умыкнул из лавки сэра Бэмриджа, когда тот отвлекся на очередных покупателей. Бублик успел промерзнуть, хоть мальчишка и прятал его за пазухой, под шерстяным пиджачком и пуловером крупной вязки, поближе к тощему телу. Бублик больно драл десна, и парень уже пожалел, что не раздобыл немного воды – размочить его как следует, прежде чем съесть. Но вернуться в приют – значит делиться с остальными детьми, а он был так голоден и… И заслужил немного для себя. Самую малость.

Бородатый моряк, запрятанный в шубу из овчины и такую же шапку, намотал трос на руку. Он стоял на удалявшейся от берега барже с застывшим на лице вопросом, на который никто ему не мог ответить. Почему так холодно? В это время года море еще свободно ото льда, как, впрочем, и большую часть зимы, несмотря на то, что совсем скоро канун Рождества. Мужчина не помнил, чтобы он промерзал до нитки в конце декабря, а теперь боялся слечь с простудой, закутанный, будто первооткрыватель Северного полюса.

Баржа все дальше уходила от берега. Моряк в поисках тепла скрылся в кабине, а мальчик, дрожа всем телом, упорно грыз бублик, рискуя сломать себе зубы.

Неподалеку от корабельной набережной, оглашая округу вибрирующими и гулкими звуками, возникла полицейская будка образца шестьдесят третьего года. Какое-то время ничего не происходило, а затем из-за ее дверей выглянул подтянутый мужчина в синем костюме и галстуке. Он деловито осмотрелся вокруг, отметил для себя празднично украшенные лавки торговцев, радостно снующих тут и там горожан: мужчин, женщин, детей. Все излучали озабоченность, но то была приятная забота – поиски подарков и покупка продуктов, предвкушение встреч с дальними родственниками и душевных посиделок в украшенных к празднику жилищах. Не обошлось и без обязательной символики – наряженной ели, не самой красивой, возможно, не самой главной в городе, но, безусловно, призванной сообщить всякому, кто на нее взглянет, что здесь происходит.

— О, нет, — с досадой произнес Доктор. — Снова Рождество!

Словно не желая разделять праздничное настроение, он захлопнул дверь и вернулся к консоли управления, чтобы задать новые координаты.

— Где я ошибся на этот раз? — вздыхал Доктор, поворачивая рычаг за рычагом. — Тихого ужина с Фариси и Джексоном вполне достаточно, чтобы…

Он замер, прислушиваясь к тихой вибрации ТАРДИС. Огоньки на консоли мерцали, будто гирлянда на рождественском дереве. Она была готова к отправке – достаточно вбить дату, место и покинуть это Рождество, каким бы по счету оно ни было. Его рука замерла над приборной панелью, а взгляд на миг потух, будто мужчина был чем-то опечален.

— Декабрь? Серьезно? В моих координатах не было ни слова о декабре, а уж тем более о Рождестве! Одно Рождество в год, как бы это глупо ни звучало из моих уст, но все же. Теплый, солнечный май в созвездии Альфа-Церера, планета Мельбакс. Самый большой аквапарк во Вселенной и много солнца и песка! — говоря так, он делал пасы указательным пальцем, будто пытался проучить молчаливую спутницу, оставшуюся с ним в конце пути.

Огоньки продолжали беззвучно мерцать, консоль тихо вибрировала, передавая послание через подошву кед.

— Хорошо, хорошо! Если ты так настаиваешь, я пойду туда и расспрошу прохожих. Может быть, кому-то здесь понадобится моя помощь, в чем я сильно сомневаюсь. И если, — сказал он и тут же поправил себя. — Когда окажется, что я здесь не нужен, мы улетим.

Доктор покосился на консоль, напустив на себя самый что ни на есть серьезный вид. Та перестала вибрировать, а спустя миг, удовлетворенная договоренностью, затихла, погасив все лампы на консоли.

— Так-то лучше, — улыбнулся Доктор и накинул длинное коричневое пальто, прежде чем выйти наружу.

Он шагал по улице, сунув руки в карманы брюк и дружелюбно улыбаясь прохожим той самой улыбкой, какая некогда очаровала королеву Елизавету Первую. Небо было тяжелым и серым. Снег не шел, но с такими свинцовыми облаками он мог случиться в любую минуту. Воздух, покидавший легкие, тут же превращался в белесый пар.

— Добро пожаловать! Меня зовут Доктор, могу я вам чем-то помочь? — сообщал мужчина каждому встречному, стараясь никого не обделить вниманием.

Отчего-то прохожим, будь то дородные женщины с тяжелыми сумками, подтянутые девушки в приталенных пальто или мужчины, похожие на отцов семейства, а то и на совсем зеленых студентов или разнорабочих, избегали его взгляда и стремились скорее покинуть общество сумасшедшего, каким он наверняка казался со стороны.

— Что ж, кажется, здесь все спокойно и городу вовсе не грозит инопланетное вторжение, — хмыкнул он то ли с облегчением, то ли с досадой и выдернул газету из импровизированного стенда, возникшего перед ним. — «Кардиффский вестник», тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год. Крушение подводной лодки Советов, первый беспилотный запуск корабля на Луну, потерянная в Гренландии бомба… но в общем и целом весьма спокойный год, — бормотал он себе под нос, игнорируя напряженный взгляд газетчика. — Пожалуй, мне и правда здесь нечего делать.

Забыв о «Кардиффском вестнике», он еще раз огляделся, надеясь отыскать какие-либо признаки постороннего вмешательства, но видел на улице только предрождественскую суету и ничего больше.

— Черт, как же холодно! — воскликнул мужчина, продолжая говорить сам с собой. — Я уже не чувствую пальцев на ногах!
— Декабрь — не самое лучшее время для пантолет, сэр, — проворчал торговец газетами, хмуря густые черные брови. — Вы платить будете или как?
— Это не пантолеты! О, простите, нет, — ответил Доктор на то и другое сразу.

Потом под неусыпным взглядом торговца сунул газету обратно в пустующую нишу.

— Я не ношу с собой денег, извините, мне просто нужно было узнать, когда я и в общем-то где. Ваша газета мне…
— Оно и видно, — оборвал его грузный мужчина в длинном утепленном пальто. — Ошиваетесь тут целыми днями. Только глаз да глаз! Иди, иди, загораживаешь мне товар…

Одарив того напоследок обаятельной улыбкой, Доктор поспешил покинуть место, обдуваемое семью ветрами, и для начала немного согреться. Над первой же дверью, что попалась ему за чередой частных жилищ, приветливо мерцала вывеска, предлагающая зайти и согреться. Недолго думая, Доктор потянул за ручку и оказался в теплом прокуренном помещении с музыкальными автоматами. Место ему не понравилось с первого взгляда. Со второго он заметил играющих в карты работяг — закатанные рукава рубашек, штаны из грубой материи, кепи на голове и дым. Столько дыма в тесном, практически не вентилируемом помещении, что Доктор по пути к бару невольно закашлялся.

Человек за стойкой протирал стакан белым махровым полотенцем, уставившись на незнакомца в коричневом пальто, словно пытался определить в нем шпиона или, что еще хуже, интеллигента, забредшего в его обитель заводского духа. Прокашлявшись, наконец, Доктор решил, что очки умного вида тут будут неуместны и перевел взгляд с человека на ассортимент барной стойки.

— Ну? Чего тебе? — низкий с хрипотцой голос прервал молчание, возникшее в пабе с приходом Повелителя Времени.
— Кофе, самый горячий и крепкий, с собой, будьте любезны, — произнес тот, искренне надеясь, что бумажные стаканчики уже изобрели.
— Кофе кончился, — так же холодно произнес бармен и, вероятно, хозяин заведения в одном лице.
— Тогда, может… какао? — не совсем уверенно добавил Доктор и покосился на парней за дальним столиком.

Кажется, будто они перестали не только играть, но и дышать, и следили за ним в оба глаза, готовые при случае вмешаться в разговор.

Хозяин отвернулся на миг, чтобы поставить перед гостем черную бутылку с узким горлышком.

— Бери портвейн и проваливай, — сказал он, еще раз окинув того презрительным взглядом.
— Портвейн. Ну что ж, ладно, хорошо, — вздохнул Доктор и принялся хлопать себя по груди, будто искал завалявшуюся мелочь и крупные купюры, потом вытащил из внутреннего кармана пиджака психо-бумагу. — Ах, да! Совсем забыл представиться. Джон Смитт, отдел внутреннего контроля качества обслуживающего персонала увеселительных заведений. Обязательно замолвлю за вас словечко перед начальством, мистер э…

Доктор склонился к нему одним ухом. Он уже убрал психо-бумагу обратно, оставив побледневшего хозяина переваривать то, что та ему показала.

— Обойдемся без этого, мистер Смитт. Портвейн за счет заведения.
— С вами приятно иметь дело, — улыбнулся Доктор, делая шаг назад с бутылкой крепленого вина в руке. — Счастливого Рождества! — сказал он, прежде чем покинул хоть и прокуренное, но теплое помещение.
— Счастливого Рождества, — отозвался хозяин.

И так же безрадостно его поддержали завсегдатаи. Едва незнакомец покинул паб, как они вернулись к игре и выпивке.

Ноги, уже прилично подмерзшие в белых кедах, вывели его к корабельной набережной. Жизнь здесь будто замерла, в отличие от той части города, где он уже побывал. Пара кораблей стояла в доках, одинокая баржа, груженая уродливой пирамидой из деревянных ящиков, удалялась за горизонт. Холод здесь чувствовался еще сильнее. Два сердца гнали кровь по телу с куда большей скоростью и силой, нежели одно, позволяя Доктору не испытывать переохлаждение там, где землянин давно превратился бы в ледышку. Но почему тогда ему так холодно в рождественском Кардиффе шестьдесят восьмого, где температура зимой редко опускалась ниже восьми градусов тепла?

Обойдя нагромождение ящиков, очевидно, ожидавшее погрузки и транспортировки, Доктор приметил мальчишку лет двенадцати. Тот сидел на одном из деревянных кубов, словно на гротескном троне, подогнув под себя ногу, и увлеченно грыз что-то круглое и полое. Стараясь не отвлекать его, Доктор устроился внизу. Подобрал плащ, так, чтобы он создавал прослойку между бетонным покрытием пирса и его телом, зажал бутылку коленями, безуспешно дергая за пробку. К этому времени пальцы успели одеревенеть, а пробка заполняла собой узкое горлышко так плотно, что получалось у него из ряда вон плохо.

— Никогда не думал, что это будет так сложно. Казалось бы, приложить немного усилий здесь, прижать покрепче тут, расшатать и в нужный момент, поймав подпирающее давление, дернуть вверх, — Доктор не заметил, как заговорил, обращаясь скорее к самому себе, чем к мальчишке, который перестал есть и теперь недобро косился на него.

Мужчина увлеченно возился с бутылкой, кривя от натуги лицо и закусывая губу, но искоса он тоже поглядывал на случайного соседа.

Мальчик был одет в теплый шерстяной пиджак поверх старого латаного свитера и брючки, распоротые внизу по шву, видимо, чтобы продлить их век, когда хозяин стал выше, но ничуть не шире в поясе. Кепи-восьмиклинка защищала макушку от ветра, а поднятый ворот пиджака и обмотанный в несколько витков вязаный шарф — тонкую шею. На скуле – свежая ссадина.

Мальчик сперва настороженно, затем с интересом наблюдал за манипуляциями незнакомца. Бублик сдался ровно наполовину, другая половина казалась еще тверже, и он спрятал ее за пазуху, решив, что утолил голод. В животе, несмотря на твердость решения, заурчало.

— Это должно быть проще простого, — бормотал незнакомец в легком коричневом пальто и белых кедах. — Раз и все! Но если здесь так холодно, то почему не замерзает вода? Может, причина кроется в пространственно-временном разрыве… — он задумался, возникла пауза, прежде чем он обратился к мальчишке. — У вас часто бывают холодные зимы?
— Эта первая, какую я помню, — ответил тот и протянул ладошку с каймой грязи под короткими ногтями. — Дайте сюда.

Не споря, Доктор передал бутылку и вскоре получил ее обратно, откупоренную и готовую к употреблению.

— Неплохо, ты знаешь, да, очень неплохо для… сколько тебе? — он осторожно принюхался с горлышку, скривился и, приподняв одну бровь, покосился на мальчика.
— Тринадцать, сэр, будет в следующем году. Вы пейте, а то замерзнете совсем.
— Да, пожалуй.

Пока Доктор дегустировал дешевый портвейн и прислушивался к своим ощущениям, парень продолжал говорить.

— Голуби дохнут на улицах. И кошки. Я видел пару таких с горящими синими глазами, от них миль за сто веет холодом. А еще воют ночью, что мурашки по коже… Их отлавливают и сжигают, да все равно как-то жутко.
— Кошки с горящими глазами? — воскликнул Доктор, тут же поперхнувшись, закашлялся, бормоча сквозь выступившие слезы. — Дохлые кошки, у которых светятся синим глаза и которые издают жуткие звуки по ночам?
— Да, сэр. Все так.
— И ты до сих пор молчал? Прости, не ты конкретно, а весь город.
— А что это меняет?
— О, приятель, это все меняет! — на лице всклокоченного Повелителя Времени расплылась многообещающая улыбка. — Меня зовут Доктор, — радостно сообщил он, протянув руку мальчику.
— Джимми Стоун, — отозвался тот недоверчиво, но все же сжал ладонь так крепко, как только мог. — Доктор? Что это за имя такое?
— Такое имя, — пожал плечами Доктор. — Будто Джимми Стоун оригинальнее, ты уж прости, — он заговорщицки подмигнул и тут же, словно ужаснувшись собственной невнимательности, воскликнул. — Мольто бене! У тебя ледяные руки! Горячий сладкий чай и теплый плед, вот что тебе сейчас не помешает, а потом расскажешь подробнее обо всем необычном, что в последнее время видел в Кардиффе. О дохлых котах в первую очередь. Идем.

Мужчина поднялся на ноги, оставив початую бутылку на причале, сделал знак следовать за ним и уже двинулся по направлению к ТАРДИС, как понял, что не слышит шагов.

Джимми стоял на том же месте и в нерешительности, а больше для того, чтоб согреться, переминался с ноги на ногу. Он уже не чувствовал ступней, и мороз продолжал пробираться выше, щипая кожу. В приюте его тоже ждал чай, правда, заваренный не единожды, поскольку заварку экономили, и старое одеяло с заплатами, что было с ним, сколько он себя помнил.
— Ну же. Идем.
— Нам не разрешают принимать приглашения и подарки от незнакомцев. Мисс Бренчорч говорит, это ничем хорошим не заканчивается, — пробурчал Джимми Стоун, дрожа всем телом.

Доктор безмолвно произнес «Что?!» и воздел взгляд к темнеющим небесам. Близились сумерки.

— Шестьдесят восьмой! Серьезно?! — воскликнул он в пустоту, оскорбленный и раздосадованный одновременно. — Мисс Бренчорч, безусловно, заслуживает доверия, но я могу поклясться, что никогда и в мыслях не держал ничего, что могло бы причинить тебе вред. Как далеко находится твой дом? Я могу проводить тебя, и тогда ты расскажешь мне все по пути или когда мы придем.
— Он на другом конце города, сэр, — сказал Джимми, стуча зубами.
— Слишком далеко, вес тела, одно сердце, нет… Боюсь, времени слишком мало, холод продолжает усиливаться и ты можешь просто замерзнуть по дороге домой. Мы оба замерзнем до смерти.

Это был неблагоприятный исход. Мороз усиливался. Доктор больше не видел в порту рабочих, окна зажигались в жилых зданиях вдали. Жители спешили спрятаться в тепле от подступающих холодов, несмотря на канун Рождества. «Раз, два, три… Кто не спрятался, я не виноват» — вспомнились слова игры в прятки.

— И станем такими, как дохлые коты? — в дрожащем голосе Джимми звучал неподдельный страх.

Игра в прятки с морозом. Кто не спрячется, превратится в нечто неживое, зловещее, ледяное…

Доктор озабоченно озирался вокруг. Когда корабельная набережная успела опустеть? Есть ли кто-нибудь еще, кроме них, на улицах Кардиффа, застигнутый врасплох подступающей темнотой и холодом?

— Боюсь, что так, Джимми, — пробормотал Доктор, затылком чувствуя присутствие позади себя.

За пирамидой из ящиков, к которой он стоял спиной, что-то было.

Что-то двигалось к ним из тени.

Что-то, ставшее до жути ледяным, тянущее невидимые щупальца к теплу и бьющимся в унисон сердцам, скрытым под его синим пиджаком.

— Джимми? — осторожно позвал Доктор.

Он еще не видел того, что скрывала от него тень нагроможденных ящиков, но чувствовал враждебное присутствие. Оно стремилось высосать из него жизнь. Или тепло, что, по сути, было равноценно.

— Когда я скажу, беги.

Два синих угля вспыхнули во тьме, и следом за ними на освещенную фонарями набережную вышел человек. Вернее то, что от него осталось. Джимми едва подавил крик, закрыв рот рукой. Доктор подхватил бутылку за горлышко, повернувшись так, чтобы прикрыть собой мальчишку.

Синие глаза горели на пустом мертвенно-бледном лице. Тело принадлежало, скорее всего, бродяге, которому негде было укрыться от холода. Он двигался рывками, словно тело не слушалось его, и тянул обе руки к Доктору. Из распахнутого рта, в котором виднелся синюшный язык, валил лютый холод.

— Не знаю, что ты такое и как здесь оказался, но тебе нужен я, — заявил Доктор, держа незнакомый ему феномен на расстоянии с помощью бутылки и медленно пятясь назад. — Больше тепла, больше пищи, верно? Ты хочешь высосать из меня все тепло, так ведь? Так ты работаешь?
— Доктор, что вы делаете?! — Джимми уже пустился бы наутек, но что-то останавливало его.
— Не подходи, что бы ни случилось! — бросил через плечо Доктор и снова обратился к безмолвному противнику, тянувшему к нему руки. — И что ты можешь? Буравить меня синими глазками?? Что это, флирт? Боюсь, я вовсе не настроен на романтический лад… Хм, а вот это очень интересно.

К онемению в груди, которое Повелитель Времени готов был прервать в нужный момент ударом по голове бездомного, прибавилось леденящее, в буквальном смысле, дыхание. Существо, чем бы оно теперь ни было, открыло рот еще шире, словно хотело запечатлеть поцелуй на губах Доктора, но вместо этого исторгло из себя искрящийся в свете фонарей воздух. Пар. Или, вернее будет сказать, множество мельчайших кристалликов льда, которые тут же устремились к лицу Доктора.

И тогда он, будучи противником любого оружия и насильственных решений проблем, огрел мертвеца бутылкой, а сам бросился прочь.

— Беги!

Джимми Стоун бросился бежать, так быстро, как только мог, чуть прихрамывая из-за боли в промерзших ступнях.

— За мной! Беги за мной!

Он старался не отставать от Доктора и на первых порах у него это неплохо получалось. Тот обернулся назад лишь однажды, прежде чем они сменили направление. Нечто, совсем недавно бывшее человеком, подняло голову к небу и издало то ли крик, то ли вой.

Жуткий, леденящий кровь звук, от которого, в самом деле, хотелось спрятаться в теплом и безопасном месте.

Путь к оставленной ТАРДИС был не так уж далёк, однако, замерзшим беспризорнику и Доктору он показался в несколько раз длинней. У опустевшего газетного прилавка Джимми вскрикнул и упал на колени.

— Так холодно, я больше не могу, — еле слышно пробормотал он, растирая предплечья ладошками.
— Еще немного. Мы почти у цели, — Доктор склонился над ним, подхватил на руки.

Он успел удивиться, как мало тот весил, но вслух ничего не сказал. Сейчас было важнее оказаться в теплой ТАРДИС с ее кругляшками и спасительным чаем. А еще лучше принять горячую ванну. Правда, он не был уверен, что легко найдет дорогу к ней после прошлого изменения дизайна.

Наконец, Доктор опустил мальчика перед полицейской будкой, а сам принялся искать по карманам ключ.

— Вы меня обманули.

Увлеченный поисками, он не сразу заметил, что тот насупился и сделал шаг назад. Откуда только силы брались в этом тщедушном теле?

— Зачем вы привели меня к полицейской будке? Вы полицейский? — в его голосе звучало разочарование и обреченность.
— Нет, я же представился, я Доктор, — он постарался улыбнуться, стуча при этом зубами, и провернул ключ в двери. — А это не совсем полицейская будка, она выглядит как полицейская будка, но на самом деле это корабль. Невероятный, потрясающий корабль… — распахнул ее, дав возможность мальчишке заглянуть внутрь, и подтолкнул вперед, опасаясь вконец окоченеть. — Это ТАРДИС.
— Она больше внутри, — закончил Джимми, изумленно озираясь по сторонам.
— Ну, я хотел сказать, она путешествует во времени и пространстве, но… В общем-то, да. Она больше внутри, — согласился Доктор, придав при этом лицу такое выражение, будто он съел кислую конфету.

Когда они оба обогрелись, перестали трястись, а Джимми был накормлен грушами и летийскими отбивными (все, что отыскалось съестного на корабле), Доктор перешел к расспросам. Последний час ему не давало покоя, отчего коты в Кардиффе, да и некоторые бездомные, стали восставать из мертвых и бродить по улицам, будто зомби. Некоторые соображения на этот счет у него появились после встречи с одним из них, но не хватало многих деталей, чтобы увидеть полную картину. Это как собирать пазл, не зная, что должно получиться в итоге, и к тому же есть не все фрагменты. Что бы ни угрожало жителям города, оно воздействовало на теплокровных созданий, игнорируя воду, которая при подобном минусе просто обязана была превратиться в лед. Но этого не происходило.

А вот как звучала история воспитанника приюта мисс Бренчорч.

Сперва ничего не было. Вернее, все было как всегда: жители, у которых есть семьи, готовились к Рождеству, а те, у кого их не было, мечтали, чтобы в сочельник исполнилось их заветное желание, и в следующем году за ними обязательно пришли родители. Хотя бы один. Джимми Стоун не мечтал, потому что он был уже почти взрослым, ведь смотрят всегда на малышек, и он вовсе не завидовал, потому что завидовать нехорошо, а маленьким семья нужнее. А потом небо над городом озарила яркая вспышка. Такая, будто его накрыло сияющим куполом. Непонятно было, откуда она возникла и несет ли опасность. Все, кто был в тот момент — а случилось это звездной ночью, так что небо сияло вдвойне — все пялились на восьмое или десятое чудо света, пооткрывав рты. И Джимми тоже пялился, сбежав через чердачное окно на крышу. С ним было еще двое мальчишек. Все они впервые видели подобное и потому боялись заговорить, а только смотрели. Купол какое-то время накрывал собой город, а затем словно взорвался на миллионы крошечных серебристых снежинок и осыпался вниз, на землю. Несколько снежинок попало за шиворот его приятелю. Он вопил, что те больно колются, будто жгут холодом. Но снежинки скатились на крышу, даже не подумав растаять на коже. «Будто из металла, понимаете?» — сказал Джимми, высунув нос из-под пледа, в который укутался с головой.

Мальчики вернулись в свою комнату и еще долго делились впечатлениями, шепотом, боясь разбудить мисс Бренчорч или Фелисити, пока их не сморил сон. Он не уточнял, кто такая Фелисити, но Доктор предположил, что это помощница хозяйки приюта, что, конечно же, само собой разумелось для его подрастающих жителей.

Этим бы все и закончилось. Но спустя пару недель температура в городе снизилась. Сперва это было незаметное понижение, никто не придал значения, по обыкновению ворча на зиму. Потом стали пропадать уличные коты и птицы, а следом за ними собаки. Жители решили, что те передохли от голода и холода, и так оно и было бы, если бы не одно «но». Живность возвращалась. Ближе к ночи из подворотен стали вылезать обледеневшие тушки котов с пронзительными синими глазами. То же творилось с собаками. Изо рта у них веяло холодом. Правительство собрало несколько отрядов из патрульных и добровольцев. Те отлавливали «оледеневших» и сжигали в крематории. После этого ни одна из тварей не вернулась, но на их место приходили другие. И до сегодняшнего вечера Джимми не слышал ни об одном «оледеневшем» среди людей, а уж тем более не встречался с ним лицом к лицу.

Вот и все, что было ему известно. Если подумать, не так уж много. Что случилось в ночь, когда город накрыл сияющий купол? За долгое время путешествий Доктору не приходилось сталкиваться с подобным явлением, и он ломал голову, оперевшись спиной о потухшую консоль. Если это связано с пространственно-временным разломом, в чем не могло быть сомнений, то что именно проникло с той стороны?

Доктор не заметил, как стал грызть дужку очков «умного вида», погруженный в размышления. Нечто крохотное и металлическое, вызывающее аномальное понижение температуры и превращающее живые существа в криогенные камеры. Вирус? Нано-роботы? Эти маленькие специалисты с санитарного корабля чулу превращали людей в жутковатые создания с приросшими к лицу противогазами. Пожалуй, самая близкая аналогия, но что-то все равно не давало Доктору покоя.

Будь здесь Донна, она бы нашла, что сказать. «Доктор Донна», — подумал он, с горькой улыбкой представив, как та упирает руки в бока и заставляет его смеяться.

— Они все превратятся? Люди и звери. Если всё вокруг замерзнет и никто не придет на помощь, все вокруг станут как этот… — Джимми Стоун запнулся, вспоминая недавнего преследователя, и добавил, уже чуть тише. — И я тоже?
— Нет, конечно же, нет, — покачал головой Доктор. — Этого не случится, потому что у вас есть я. И я что-нибудь обязательно придумаю. Уже работаю над этим.
— Там, у моря, мне кажется, он хотел вас заразить, — предположил мальчик. — Сделать таким же, как он.
— Заразить, — пробормотал Доктор, словно пробуя слово на вкус. — Да, в этом определенно что-то есть. Заразить… — он надел очки и принялся мерить шагами зал. — Допустим, это что-то пришло сюда из разлома, и чтобы жить, ему необходимо тепло и энергия живых существ. Оно питается ей, высасывает досуха, а затем использует тела как оболочку. Жилище, которое оно обустраивает под себя, создавая внутри комфортные условия. Живет в холоде, питается теплом… Чертовски парадоксальное существо, не находишь?

Мальчик непонимающе пожал плечами, но мужчина даже не обратил на это внимания, вышагивая взад-вперед.

— Оно управляет телом, как марионеткой. Вот почему этот бедняга так медленно передвигался. Как будто все его тело одеревенело, что, в общем-то, не далеко от истины, — Доктор мотнул головой, увлеченный рассуждением. — Ты говорил, небо взорвалось мириадами маленьких сияющих огней?
— Снежинок, — поправил его Джимми.
— И все они осели на землю, на крыши домов, ветви деревьев, одежду запозднившихся горожан, на кожу. И ничего не произошло?
— Пока не появились дохлые коты, ничегошеньки.
— Чего же они выжидали? Изучали противника? Искали слабые стороны? Разрабатывали план?
— Вы так говорите, будто нам угрожают инопланетяне, — неуверенно усмехнулся мальчик.
— Так и есть, — заявил тот. — Они уже здесь. Если я не ошибаюсь, а мне бы очень хотелось ошибаться, не будет объявления ультиматума или сообщения, что Земля будет захвачена и порабощена. Не будет даже глобального потепления, о котором вы сейчас совсем не задумываетесь. Только новый ледниковый период, где каждое живое существо на планете станет синеглазым и очень холодным на ощупь. Они пришли сюда без спроса, будто пчелиный рой, но не учли одного. Я заставлю их убраться назад.

Когда он закончил, возникла пауза.

— Извините, сэр, не хочу вас обидеть, но вы похожи на ученого, сбежавшего из психушки. Я уже почти взрослый и знаю, что так не бывает. Инопланетяне, летающий корабль, с виду как полицейская будка, а внутри тот еще, — он запнулся, подбирая нужное слово. — Авангардизм. Может, вы тоже не с этой планеты?

Доктор скрестил руки на груди и приподнял бровь, в упор глядя на мальчишку.

— Но вы же выглядите как человек!
— Я докажу, — воскликнул Доктор и, повернувшись к консоли, опустил один из рычагов. — Где, говоришь, находится твой приют?

Мальчик назвал адрес, недоверчиво, но все же с интересом наблюдая за действиями «сумасшедшего ученого». ТАРДИС ожила — пришла в движение верхняя часть консоли, завибрировал пол под ногами, изнутри и словно отовсюду сразу послышался глубокий утробный гул, нарастающий и ниспадающий по одной и той же схеме.

В какой-то момент их тряхануло. Джимми, не ожидавший подобного фокуса, едва удержался на ногах. Когда он поднял голову, Доктор уже отпустил поручни на консоли и бодрым шагом направился к выходу.

— Ну что? Хочешь узнать, что там? — улыбнулся он, приоткрыв дверь, из-за которой тут же повеяло холодом.

На улице царила ночь, но даже при свете фонарей, выглянув наружу, мальчик опознал улицу, на которой вырос, и двухэтажное здание из серого кирпича с одним парадным входом и двумя задними. На втором этаже свет не горел. Внизу, в той части, где спали дети, тоже. Но в комнате мисс Бренчорч все еще было светло, а значит, ему может влететь за позднее возвращение.

— Но… мы же были… а теперь… — пробормотал Джимми, подняв озадаченный взгляд на Доктора.
— А теперь здесь, знаю. ТАРДИС мгновенно перемещается в пространстве и времени, — пояснил он, довольный произведенным эффектом и, передразнивая мальчика, воскликнул. — Авангардизм! Технология Повелителей времени. А ты что думал?
— Ну, я думал, что у вас очень странная входная дверь и очень неуютное жилище, — пожал плечами тот.
— Тебя, должно быть, уже обыскались. Познакомишь меня с мисс… как ее там? — он легонько подтолкнул мальчика к выходу и захлопнул за собой дверь.
— Брээнчоорч, — тяжко вздохнул Джимми. — Мне от нее влетит.
— Не влетит, так и быть, замолвлю за тебя пару словечек, — Доктор ободряюще подмигнул.
— Обещаешь? — мальчишка незаметно для себя перешел на «ты».
— Конечно.

Читать Часть 2

осколки льда
Автор: Хиль де Брук
Фото: Pasgos

количество просмотров 1 314
Система Orphus