Посвящается Юлии

Юле было двенадцать лет, когда родители впервые взяли ее в лес за грибами. Ехать пришлось долго и нудно по раздолбанной, никуда не годной дороге. И в лесу девочке не понравилось: комары кусались, мошкара лезла в глаза, а ветки – в волосы. Она куда интересней провела бы воскресный день в городе с друзьями.

Юля разозлилась на родителей и решила их проучить. Когда разбрелись по лесу, она сперва откликалась на их ауканье, а потом замолчала. Забросила корзину за плечи и пошла не глядя под ноги куда глядели глаза.

Первое время она слышала взволнованные голоса отца и матери, а потом вдруг оказалась в полной тишине. Лес помрачнел и как будто вымер. Птицы не кричали под сводом огромных елей, солнечные лучи не могли пробиться сквозь мрачные кроны. Под ногами вместо травы и мха теперь были только влажные скользкие корни, сплетенные друг с дружкой в вековые объятия.

Теперь уже Юля сама хотела вернуться обратно, но как? И грибники как назло куда-то подевались. Разбив коленки о корни, она все-таки выбралась на тропу. И решила идти по ней, пока хоть куда-нибудь не выйдет.

Но и тропинка была не многим лучше корней. Она пружинила и плотоядно чавкала под ногами, лизала холодным мокрым языком ступни девочки. Кроссовки уже промокли насквозь и хлюпали на весь лес. Мокрый туман оседал на волосы, тяжелил одежду, от него тянуло в сон. Но Юля не сворачивала в сторону. На то и тропинка, чтобы хоть куда-нибудь привести.

И вдруг…
— Стой, ни шагу вперед! – прозвучал в тишине чей-то веселый голос.

Девочка застыла на месте и завертела головой. Рядом с тропинкой заметила она крошечную полянку, первую за все время, как шла по тропе. На полянке горел костер, а рядом на пне, вытянув к огню босые ступни, сидел парень лет двадцати (Юле он показался взрослым дядечкой). Валялась в траве корзинка с грибами. На палке, воткнутой в землю рядом с костром, сушился ботинок и носок, оба в единичном экземпляре.

— Ты что, рыженькая, заблудилась? — спросил ее парень.

Юля в ответ независимо передернула плечами. И сделала еще один маленький шажок вперед.

— Да стой, тебе говорят, — повысил голос парень. — Нельзя дальше идти.
— Это почему еще?
— Там самая настоящая трясина, — растолковал ей тип у костра. — А я даже не знал, что в этом лесочке есть нечто подобное. Я уже подарил ей один ботинок.

Юля перестала дичиться, подошла поближе и спросила, улыбаясь чуточку ехидно:
— И чего теперь будете делать?
— А, ерунда! — парень беззаботно махнул рукой. — Придумаю что-нибудь. Тут до станции рукой подать, слышишь, как кричит электричка?

Действительно, сквозь туман до Юли отчетливо донесся заунывный вой и перестук колес. Странно, как это она раньше его не услышала.

— А вон в той стороне мужчина и женщина без конца зовут какую-то Юлю, — сказал парень и очень выразительно глянул на девочку.
— Ой! — подскочила Юля. — Тогда я пойду, до свидания!

И бросилась бегом в указанную сторону. Через пять минут отец уже читал ей нотацию, а мама вынимала сухие иголки из ее рыжих косичек.

Снова в этот лес всей семьей приехали пять лет спустя. Юля окончила школу, и всего через неделю ей предстояло ехать на учебу в другой город. Родители были грустны и взволнованы, чтобы хоть немного их развеселить, она и предложила этот поход за грибами. Хотя лес по-прежнему не любила и немножко побаивалась.

Урожай грибов в том году был просто невероятный. Даже Юля втянулась в процесс. Когда корзина была почти полна, она сообразила, что давно не слышит родительских голосов и даже не представляет, куда забрела. Лес снова повернулся к ней своей недоброй темной стороной. Под ее ногами пружинила, чавкала, вздыхала смутно знакомая тропа. Юля очень хотела сойти с нее, пока не намокли ноги, но лес вокруг был слишком густым, почти непроходимым. Пришлось идти по тропе — авось, приведет куда-нибудь.

— Стой, красавица, не спеши!
Голос заставил ее подпрыгнуть от страха. Слева от тропы горел костер, и парень несколькими годами старше ее поспешно прикрывал курткой босые грязные ступни. Рядом на палке сушился ботинок с носком — оба в гордом одиночестве.
— Дальше — болото, — предупредил парень. — Меняй направление, девушка. Можешь, кстати, заодно погреться у костра. Буду рад компании.

Юля потрясенно смотрела на парня. До этого момента она вроде отчетливо помнила, что уже встречала его в лесу в ту неудачную первую поездку. Но теперь получалось, что ей просто приснился какой-то странный сон, который затем воплотился в реальность. Это было странно и волнующе. Может, этот парень — ее судьба? Юля на всякий случай стянула косынку и распушила пальцами набухшие от тумана кудри.

— А, так ты сестренку ищешь? — парень теперь смотрел на ее волосы.
— К-какую сестренку? — Юля даже заикаться начала от изумления. — Нет у меня никаких сестренок!
— Тут минут пятнадцать назад девочка проходила, заблудилась, похоже, — пояснил свою идею парень. — Волосы у нее — просто солнышко. Как и у тебя.

Юле стало страшно. Страшнее, чем если бы она увидела волка или медведя (кои в их лесу давно не водились). Она попятилась за деревья и не нашла в себе храбрости даже попрощаться с парнем.

— Надоест собирать грибы — возвращайся! — крикнул он ей в след. — Посидим у костра, поболтаем.

В следующий раз Юля приехала в лес одна. На ее плече болталась спортивная сумка, не слишком подходящая для сбора грибов. Она долго бродила по лесу, наступала без пощады на грибы, которые ее совсем не интересовали. Натыкалась на грибников, которые раздражали одним своим присутствием. Ей нужен был единственный человек, однажды крикнувший ей слово «возвращайся».

Только когда грибники перестали попадаться на глаза и лес разом стал мрачным и мокрым, она поняла, что близка к цели. Запульсировала под ногами знакомая тропа. И скоро девушка увидела сквозь истлевшие стволы яркий отблеск костра.

Парень обувался, сидя на пне. Одна нога уже была в ботинке, на другой — только носок. Поверх носка парень с серьезным видом накручивал разодранный пластиковый пакет. Заметив Юлю, радостно удивился.

— Вернулась поболтать? — спросил весело. — О, блин, настоящая женщина, уже успела переодеться. И прическа вроде другая?

Юля молча подошла к костру, расстегнула сумку, разом вытряхнула на траву все ее содержимое. Главным образом это была пара мужских кроссовок, новые, с магазинными наклейками.

— Обувайтесь скорее, — попросила она, заботясь о том, чтобы голос поменьше дрожал. — И пойдемте уже в сторону станции.
— Не понял, — протянул парень и стал рассматривать кроссовки, не касаясь их руками. Вместе с обувью на сырую траву выпали газета, фотография, складной ножик, с которым еще Юлин папа ходил за грибами. Парень подхватил фотку раньше, чем трава успела ее намочить, а огонь — подпалить. На фотографии Юля стояла на пороге роддома с белоснежным свертком в руках.
— Сын или дочка? — спросил парень.
— Девочка.
— А обувка, типа, мужнина?
— Нет у меня никакого мужа, — отрезала Юля.

Парень, наверное, от смущения, схватился за газету. Посмотрел на титульный лист, засмеялся, развернул к Юле — хотел и ее повеселить.

— Странная у вас газета, девушка. Когда я входил в этот лес, получается, был на десять лет моложе. Другой у вас нет?
— Нет, — ответила Юля и отвела глаза. — В этой газете все правильно. Помните, здесь девочка проходила с рыжими косичками? Так вот, это была я. Десять лет назад.

Парень надолго замолчал. Девушка с ужасом ожидала его реакции. Но, похоже, ей повстречался крепкий орешек. Потому что минут через пять он просто сказал:
— Ну, значит, не сработало…
— Что не сработало? — спросила Юля.
— Да вот шел я по этой тропе, думал, что иду прямиком к станции, и вдруг провалился по колено в трясину. Сначала думал: ерунда, выберусь. Но снизу как будто тянул кто-то. Тут я понял: все, пора уже давать обеты высшим силам. И поклялся, что, если вылезу, перекопаю к черту эту тропинку, чтобы никто больше не вляпался в болото. И почти сразу выбрался на твердое место. Ну, как водится, поблагодарил того, кто наверху. А оказывается, ничего и не вышло…
— Но почему не вышло? — волнуясь, прошептала Юля.
— Ну, наверное, потому, что я не собирался исполнять то, в чем поклялся, — усмехнулся парень.
— Не собирались? Господи, но почему?!
— Нет, собирался, конечно… но сами знаете, как это бывает. Я имел в виду, что если еще когда-нибудь окажусь в этом месте, и случайно будет у меня лопата или лом, то тогда конечно, всенепременно. А так, что я могу? Нож потерял, пока из трясины карабкался, ботинок — тоже, а босым по лесу не походишь…
— Нож у меня есть! — воскликнула Юля и вскочила на ноги. — Скорее обувайтесь — и за дело!

Сначала они долго срезали у окрестных деревьев тугие мокрые ветки, плотно покрытые жемчужным налетом лишайника. Самые большие воткнули поперек тропы, ветви поменьше переплели между ними. Скоро тропу перегородила настоящая заплатка из веток. Пробиться сквозь них было невозможно, обойти — сложно, уж очень близко около тропы росли колючие красноватые кустарники.

— Давай теперь пойдем к станции! — взмолилась девушка и прижала к груди исколотые в кровь руки. — Уже темнеет…

Она почти пробежала несколько метров, на краю полянки оглянулась — парень в новых кроссовках так и стоял у костра.

— Ну, что же ты?! — вскрикнула Юля. — Почему не идешь?
— Думаю, не стоит, — отчего-то виноватым голосом отозвался парень.
— Но почему? Ты что, не можешь? Но ходил же ты по лесу, когда мы собирали ветки?
— Я могу, — задумчиво произнес парень, словно прислушиваясь к собственным ощущениям. — Но что-то мне тревожно. Наверное, так просто уйти нельзя.
— Ерунда! Можешь, так иди!

Никакого движения на поляне. Юля даже ногой притопнула от нетерпения. А парень сказал:
— Понимаешь, Юля, через полчаса после того, как я выбрался из трясины, здесь появилась рыжеволосая девочка. Она шагала прямо в болото, пока я ее не остановил. А вдруг с моим уходом что-то изменится, и та девочка… больше не вернется домой?

«Да наплевать!» — хотела крикнуть Юля. Но вспомнила о малышке, с которой сейчас возились ее родители, о своей новой пожизненной ответственности — и смирилась. Пробормотала торопливо:
— Прощай! — и пошла, не оглядываясь, прочь от полянки на призывный крик электрички.

На трех машинах компания друзей и сослуживцев прибыла в лес к полудню. Грибы особо никого не интересовали. Всем хотелось посидеть у мангала, похвастаться друг перед дружкой летними поездками и приключениями. Пока взрослые возились с шашлыками, их разновозрастные дети скопом носились между деревьями. Но, когда все было готово для пикника, не досчитались одной из старших девочек.

По правде сказать, никто особо не был взволнован. Лес-то, можно сказать, просматривается насквозь, везде толпы грибников, а почти ежеминутный гул электрички — надежный ориентир. Вот только мать девочки все твердила о каком-то болоте в сердце леса, и никто не мог отвлечь ее от этой бредовой идеи.

Муж женщины был смущен и раздосадован. Он сразу вспомнил, как жена отговаривала его от поездки, говорила, что лес пугает ее. Они всегда были очень близки, ничто в отношениях не пускали на самотек. Ночью, уже в постели, он прямо спросил, что не так с лесом. И жена рассказала. После рождения старшей дочери (и предательства отца малышки) ей овладела, похоже, послеродовая депрессия. И тогда у нее были странные фантазии, связанные с лесом. Она смутно помнит, как в полубредовом состоянии приезжала туда, кого-то искала в чаще. Кажется, даже разговаривала с кем-то… и потом долго не могла до конца прийти в себя.

Девочка вернулась сама — веселая, румяная, с букетом полевых цветов в руках и ягодным соком на губах. Ее очень удивило такое беспокойство окружающих по отношению к ее взрослой и вполне самостоятельной персоне…

— Ты кого-то видела в лесу у костра? — спросила ее мать, едва дыша от волнения и тревоги. — Кто-то говорил тебе, чтобы ты была осторожна и не забрела в болото?

Девочка посмотрела на мать с легким состраданием подростка, который искренне любит своих родителей, но, увы, видит их уже на пороге безнадежного маразма. И ответила снисходительно:
— Ой, мама, никаких болот там не было, и людей — тоже. А костер был всего один, только уже погасший. И корзина с грибами рядом валялась. Какой-то идиот потерял, представляешь, мама?

Юлия грустно улыбнулась и поцеловала дочку в рыжеватый затылок.

Автор: Елена Донцова
Иллюстрация: В.Вартани