Культурный журнал

Жертва. История одной из… Глава 1. Статья.

история одной жертвы
Таак… Наушники, книга «Уитни, любимая», телефон, тетрадь с ручкой, сигареты «Winston». Вроде бы всё взяла. Я вообще очень забывчивая, поэтому всегда приходится проверять сумку несколько раз. Наверное, стоит еще раз выглянуть в окно, посмотреть, что с погодой. Ммм… Люблю весну. Когда не слишком жарко и не слишком холодно. Но в этом году что-то весна совсем ненадолго нас посетила. Можно сказать, что её почти не было. В марте всё никак не хотел уходить февраль, а уже в середине апреля к нам пришёл июнь. Вот как сейчас! 19 апреля, а такое чувство, что лето уже в самом разгаре. А я ведь ещё не успела отвыкнуть от джинсов, от кофт и курточек. И уже даже в майке с шортами жарко. Такая погода великолепная! Как же не хочется идти на работу…

Ой, что это я о погоде, да о погоде. Наверное, про себя надо пару строчек черкнуть. Ну, может, немного больше.

Меня зовут Алиса Ковалевская. Мне 18 лет, и год назад я окончила школу, но студенткой не являюсь. К сожалению, у нашей семьи нет достаточных средств, чтобы выучить меня. А семья наша состоит из меня и моей мамы — Анастасии Ковалевской. Я не жалуюсь на свою жизнь, но другие бы посчитали её ужасной. Да все, наверное, так и считают. Просто мама у меня … как бы это сказать… любит выпить. И занимается этим пагубным делом довольно часто, но я уже привыкла. На жизнь я зарабатываю себе сама и давно стала самостоятельной. А мамина зарплата уходит на уплату за нашу квартиру и на бутылку чего-нибудь покрепче.

Наверное, единственный человек, который мне помогает, это моя бывшая учительница по музыке — Лидия Максимовна. Она всегда любила меня, несмотря на то, что все вокруг меня презирали. За то, что бедная. За то, что мать такая. А Лидия Максимовна смогла увидеть то, чего не видели другие. Тем более, я очень любила музыку и имела хоть какие-то вокальные данные. Так думала я. А вот Лидия Максимовна считала, что у меня ангельский голос, и всё добивалась, чтобы я бросила курить. Но, признаюсь, нет у меня ни капельки силы воли. Да и желания никакого не было. С этим дымом у меня как будто улетали плохие мысли, плохие воспоминания и разочарования.

У Лидии Максимовны была большая семья и богатый дом. Я у них работала и няней двоих очаровательных шестилетних мальчиков-двойняшек, и уборщицей, и поваром. Да кем бы только пожелала моя учительница. У неё был ещё один сын — Роман. Ах, Роман, как же он влюбился в меня, и как же я пыталась изменить это. Я знала: это всего лишь детское увлечение мальчика. Но он, к сожалению, этого не понимал.

Папу своего я не знала, только имя — Сергей. Да и мама, скорее всего, понятия не имела, кто мой отец. Она каждый раз придумывала мне всякие небылицы. Разные бутылки — разные истории. Я уже давно перестала её спрашивать об этом. Если бы я даже узнала, чья я дочь — что бы изменилось? Смысла никакого не было. Отца для меня просто-напросто не существовало.

Но и это меня не опечаливало. Девиз Лисы: «Всё, что делается — к лучшему!» Это для меня не простые слова, а моя вера, моя надежда. Я действительно руководствовалась этой фразой и жила, всегда говоря себе эти слова. И это действовало! Что бы ни происходило в моей жизни — и хорошее, и плохое — всегда это подталкивало к другим событиям, которые, в конце концов, заканчивались благоприятно именно для меня.

Ну, что я ещё могу рассказать о себе? В данное время моя жизнь была довольно серой и скучной. И я даже не знала, может ли со мной приключиться что-либо интересное. Как окончила школу, меня приняла на работу Лидия Максимовна. В то время, как мои одногодки учились в колледжах, в университетах, стремились вырваться в люди — мне это было не нужно. Я даже не представляла себе, для какой серьёзной работы я могла бы пригодиться и что бы я умела делать лучше всего. Если только петь… И то, это не профессия. Да я толком никогда и не задумывалась об этом.

О чём я любила думать, так это о любви, о книгах, о музыке. Я представляла себе принца, который наплевал бы на мою бедность, на моё положение, влюбился бы в меня и увёз с собой в далёкие дали… Подальше от мамы и от всех. Я любила читать романы и мечтать, мечтать… Ну, это присуще, наверное, многим 18-летним девушкам. К сожалению, я быстро приходила в себя и осознавала реальность. А иногда просто организм требовал уйти от серых будней, и руки сами тянулись к книге или к наушникам, а мысли улетали в неведомые края, где всегда было тепло и радостно.

Всё, что оставалось у меня — это вера в лучшее. Вера в то, что у меня когда-нибудь будет семья, нормальная и полноценная семья. Что мои дети будут знать своего родного отца. Поэтому я сама себе поклялась: ничто и никогда не заставит меня повторить ошибку матери. Как бы плохо ни было, в каком бы положении я ни была — никогда не притронусь к алкоголю и не брошу своего ребёнка… Я готова сражаться за своё место на планете Земля.

Глава 1. Статья

Так вот. Было 19 апреля. Я спешила на работу к Лидии Максимовне. Сумку проверила. Погоду проверила. Вроде бы, всё. Оставалось только перешагнуть через порог, но тут проснулась мама, и я услышала, что она пытается меня позвать своим охрипшим голосом. Я молча прошла к ней в комнату, которая являлась и моей в частности. Скривилась от едкого запаха перегара. Из-за него мне пришлось ночью спать в зале на кресле. Но я уже привыкла.

— Я опоздала на работу… — прохрипела мама, пытаясь приподнять голову с подушки.
Она была одета в то, в чём и выходила вчера на улицу. Неудивительно. Я молча наблюдала за этим со скрещенными руками на груди. Как же мне это надоело…
— Принеси мне водички, — опять прохрипела мать, уже усевшись на диван и пытаясь привести себя в порядок.
Я так же молча пошла на кухню, налила ей стакан воды и подала его в трясущиеся руки. А мама продолжала, немного запинаясь:
— Почему ты меня не разбудила? Сколько время? Куда ты собралась? Где моя рабочая одежда?
— Я пыталась тебя будить, половина девятого, одежда в коридоре, и если ты мне устроишь допрос, то я тоже опоздаю на работу, — отчеканила я.
Мама жадно выпила стакан воды и сказала:
— Алис… ты это… ну одолжи мне денежку… пожалуйста… и сигаретку… если можно…
— Мам, — вздохнула я, — сигарету я дам, но деньги давать тебе не стану. Я знаю, зачем они тебе нужны. Иди работай, или выгонят.

Я начала уходить, но мама поплелась за мной. Наблюдала, как я обуваю свои кеды. И тут началось, всё как обычно. Одни и те же слова мамы каждый раз. Про то, как она меня растила, воспитывала, а я такая неблагодарная в трудную минуту даже ей не помогаю. Это я слышала почти каждый день. Смысла перечить не было. Я молча положила на тумбочку несколько купюр, пару сигарет и поспешно вышла из квартиры. Я знала, что мне сейчас поможет. Где же мои наушники? Вот. Нашла. Распутала. Надела. В плеере включила папку Linkin Park и вышла из подъезда на улицу.

Я жила в небольшом городе N, который очень любила за то, что он находился недалеко от моря. Всего минут пятнадцать на автобусе. Да и красиво у нас было. Правда, только весной и летом, когда расцветало всё вокруг.

Жаркий выдался денёк, зря я обула кеды. Солнце палило так, что я мигом вспотела, но ускорила шаг, так как хотела быстрее войти в прохладный дом учительницы. Лидия Максимовна жила недалеко от моего дома. Сегодня я решила укоротить путь, а не идти, как обычно, по парку. Мне вообще показалось, что за мной едет машина. «Это уже паранойя» — подумала я. Просто эта же машина стояла вчера вечером возле нашей семиэтажки. И как только я вышла сегодня — она тронулась с места. Но я недолго об этом думала. Тихо подпевая и шагая в ритм музыке, которая играла в наушниках, я удивительно быстро дошла на работу.

— Алисочка! — воскликнула Лидия Максимовна, как только я зашла в её калитку. Она стояла в палисаднике и поливала свои великолепные цветы. — Ты вовремя. Здравствуй. Извини, что так слёту, я тебе дам поручения и убегаю. Мне с мальчиками надо на рынок. У Андрюшки обуви совсем нет к такой погоде. Господи, как жарко! А Димасику вдруг порисовать захотелось, а карандаши я не нашла. Ой, смотри, распустился!

Я улыбалась. Лидия Максимовна всегда так много говорила. Мне нравилось её слушать. В этом доме я отдыхала сердцем и душой. Учительница мне показывала на какой-то алый цветок, название которого я забыла. И правда, он распустился. Я вдруг представила себя таким же цветком. Подумала о том, что когда-нибудь и бедная девушка Лиса из бутона превратится в прекрасный алый цветок, если её будут поливать и ухаживать за ней.

— Вот, держи лейку. А то я совсем растаяла на этом солнце, — продолжала Лидия Максимовна. — Смотри — там я полила, а ты польёшь здесь. Ой, возьмёшь панамку у Ромы в комнате.

Рома… Ему недавно исполнилось 16 лет, но, конечно же, он считал себя уже взрослым парнем. Как же он бурно радовался, когда узнал, что я буду работать у его мамы. И как же меня не устраивало то, что сегодня на полдня во всём доме останемся только мы вдвоём. Я знала прекрасно, что он мне не даст поработать. Будет мешать своими разговорами или шуточками.

— И помоги, пожалуйста, Роме написать статью, он куда-то там хочет её отправить, в журнал свой любимый, что ли. Надоел мне уже, а у меня времени нет ему помогать. А я знаю, ты хорошо сочиняешь, — вернула меня к реальности Лидия Максимовна. — Ещё покорми, пожалуйста, собаку. Я не успела. А так, всё как обычно. Обед сделаешь себе сама. И Роме тоже сделай. А мы с мужем и мальчиками поехали. Надо ещё много чего накупить. Мы же уезжаем скоро.
— Как — уезжаете? — всё внутри у меня перевернулось. — Куда? Зачем?
— Не переживай ты так, — улыбнулась учительница. — Мы всего лишь где-то на месяц, может, немножко больше. Решили отдохнуть всей семьёй, Вите наконец-то отпуск дали на работе. Ты не расстраивайся. Мы аж в июне уедем, я тебе сразу за месяц вперёд зарплату выплачу. И ключи оставлю. Будешь периодически приходить и убираться, хорошо?
— Конечно, — вздохнула я, зная заранее, что в июне, скорее всего, я пропишусь в этом доме. У себя в квартире с мамой целый месяц я не горела желанием жить.

Лидия Максимовна передала мне лейку и убежала. Я сняла с плеча сумку, присела на лавочку возле палисадника и закурила. Настроение сразу же испортилось. Лето начнётся паршиво. Ведь всё, что у меня было радостного — это вечно весёлая Лидия Максимовна, всегда серьёзный её муж — Виктор Николаевич, двое очаровательных малышей, которых я обожала, и всегда влюблённый и настойчивый Рома. А в июне на некоторое время я их всех сразу потеряю. Хоть собаку Бимку, думаю, они мне оставят. Не так грустно будет. Эта маленькая чихуа-хуашечка всегда заставляла меня улыбаться. И как только я её вспомнила, из дома вышел Рома с Бимкой на руках. Конечно же, с таким довольным и немного самовлюблённым лицом, как обычно, когда видел меня.

— Ах, Алисия, — он провёл рукой по своей шевелюре, — вы так очаровательно смотритесь с сигаретой в руках. Так как у меня непреодолимое желание быть на вашем месте, но дорогая маман ещё не соизволили сесть в карету.
— И тебе привет, — я уже давно привыкла к манерам Ромы. Он иногда как идиот изображал из себя какого-нибудь дворянина и нелепо при этом выглядел.

Признаюсь, что мне всегда нравились его глаза. Я вообще любила карий цвет глаз, а они у него были не то что карие, а просто чёрные. Иногда даже страшно было долго в них смотреть. И я часто отводила взгляд, а Рома считал это за смущение и начинал доставать вопросами. Видите ли, почему это я молчу, если во мне кипят такие великие чувства к нему. Хоть меня это раздражало, я любила по-своему этого ещё маленького для меня мальчика. Разницы было два года, но я чувствовала себя намного старше него. Беззаботный Рома не знал, что такое бедность и пьющая мать и отсутствие вообще чего-либо приятного в жизни.

— Не люблю смотреть на это милое личико, когда оно грустит, — Рома сел рядом, намного ближе, чем мне хотелось бы. Я начала гладить Бимку, которая резво махала хвостиком и прыгала на руках у Ромы.
— Не смотри, раз не любишь, — буркнула я, не подумав. Естественно он понял всё по-своему.
— Как это не люблю? Люблю! Что ты такое говоришь, — смеясь сказал Рома, — я же тебе признавался, а ты мне не веришь.

Он выпустил Бимку из рук и сел передо мной на корточки. Я вздохнула, зная, что сейчас опять начнутся его глупые слова о любви и как он страдает.
— Алисия, — Рома любил меня так торжественно называть, — ты Богиня моего мира. Да что там… Ты весь мой мир. Я в Вас влюблён, любовь ещё быть может в моей душе… ээ.. как там дальше? Блин!

Рома засмеялся, а я сидела, смотрела на него и улыбалась. Как же ему хорошо и беззаботно живётся. У него есть братья, родители, дом, друзья, да даже эта глупая любовь ко мне. Пусть не любовь, а влюблённость, но он её чувствует. А я тогда даже представления не имела, как это — любить… Когда дыхание перехватывает, когда мурашки по телу, когда бросает то в холод, то в жар. Всё это я знала из книг, которые читала. Но больше всего я хотела почувствовать этих знаменитых бабочек в животе.

— О чём думаешь? — перебил мои мысли Рома. И притронулся к моей коленке, всё так же сидя на корточках.
— Рома! Отстань! — вздрогнула я. — Ну вот опять… Чувствую, весёлый денёчек сегодня будет.
— Конечно! — мальчик наконец встал во весь рост. Надо сказать, что Рома был выше меня. Он очень быстро вырос и выглядел старше своих лет. — День будет великолепный! Только ты… и я… и наши чувства…
— Отстань, — отмахнулась я.
— Наши эмоции… И никто… ни одна живая душа…
— Отстань, Ром!
— Не помешает нам… забыться в экстазе…
— В чём забыться?

Я рассмеялась. И, к моему спасению, Лидия Максимовна со своей семьёй наконец-то вышла из дома. Я быстро потушила сигарету и встала, Рома ни на сантиметр от меня не отходил.
— Ромочка, не мешай Алисе, — улыбалась учительница, — он тебе ещё не надоел? Не то я наслышана уже, как ты ей мешаешь работать. А, сынуля?

В этот момент ко мне с дикими криками подбежали Димочка с Андрюшей и начали обнимать. Господи, как же я их любила! Они меня встречали так каждый день, и в такие моменты я понимала, что я кому-то нужна в этой жизни, что я не одинока. Но счастье длилось недолго. Лидия Максимовна дала мне ещё несколько поручений, и семья уехала. Кроме Ромы, конечно. Как только машина исчезла из виду, он схватил меня за талию, притянул к себе и прошептал на ухо «наконец-то». Ну, это уже было чересчур. Я не растерялась и применила запрещённый удар, после чего довольная приступила к своей работе. Через пару минут приковылял Рома с таким несчастным видом.
— Алисия, вы разбили мне… — он на секунду замолчал, — сердце.
— Могу ещё что-нибудь разбить, если руки распускать будешь, — ответила я, улыбаясь и поливая цветы.
— Ах, Ваша улыбка меня сразила, я прощаю Вас, — Рома опять провёл рукой по своим волосам. Что за глупая привычка.
— Благодарствую, — ответила я. — Только не мешай мне.
— Нуу, — прохныкал Рома, вернувшись в свою нормальную манеру разговора. — Хорошо, давай так: я целый день буду рядом, просто составлю тебе компанию. И больше ничего.

Он поднял ладошки к верху и улыбнулся:
— Договорились?
— Договорились, — ну как можно было ему отказать? — Маленький проказник.
— Я не маленький! — распетушился Рома. — Кстати… эмм… дай сигарету…

Я вздохнула и пошла за сумкой. И всё-таки, как я радовалась, когда кто-то из этой семьи был рядом. Даже Рома, который всегда чем-то доставал, меня радовал. Его можно было понять — у него такой характер. Я, например, ни за что бы не осмелилась так открыто и настойчиво показывать свои чувства. Хотя, учитывая то, что у меня их не было, судить я тоже не могу. Время покажет!

К сожалению, наш договор с Ромой действовал недолго. Он не смог сдерживать свои эмоции. Да и я давно смирилась и сегодня решила просто не обращать внимания. Когда мы поднялись к нему в комнату (их дом был трёхэтажный), чтобы помочь с сочинением — я просто попала в ловушку.
— Ну, и что тебе нужно помочь написать? — спросила я Рому, когда зашла к нему.
— Ничего, — улыбнулся он и, быстро захлопнув дверь, закрыл её, — я бы по-другому тебя сюда не затащил. А мне очень хочется тебя кое о чем попросить.

Странно, он не улыбался лучезарно, так как смог меня обманным способом затащить к себе в комнату, а даже как-то нервничал.
— Ты вообще обалдел? — я совсем чуть-чуть повысила голос, хоть и не была ни капельки злая. Сказала же себе, что буду просто не обращать внимания.
— Ну, простите, Ваше Благородие, — Рома поправил свои волосы и начал медленно подходить ко мне. — Я, такой холоп, осмелился обмануть вас. Не смог совладать со своими же чувствами.

Я просто отвернулась и начала что-то там у него перекладывать, что-то убирать, лишь бы не слышать этот бред.
— Я знаю, ты меня слушаешь, Алисия, — продолжал Рома, всё приближаясь, — я сейчас абсолютно серьёзный, никаких приколов. Я так долго ждал, когда же уедут маман и папан, чтоб мы с тобой остались одни. Я не в силах забыть тот поцелуй.

Ахх, это он про поцелуй. Ну да, конечно, зачем же ещё он меня сюда притащил, о чем же ещё можно было поговорить? Не так давно он просто заставил меня его поцеловать. Не отпускал домой и так же, как и сейчас, закрыл дверь. Я была вынуждена это сделать и еле-еле себе призналась, что я действительно хотела этого лёгкого «чмока» в губы. Я хохотнула и ответила:
— Ну, тогда у меня не было другого выхода. Ты просто зажал меня в угол.
— А если я тебя сейчас зажму?
Я вздрогнула. Эта его фраза прозвучала позади меня совсем близко, что я даже не ожидала. Я почувствовала его горячее дыхание, его напряжённое ожидание, он стоял, чуть ли не прижимаясь ко мне. Не знаю, что тогда завладело мной, я остановилась как вкопанная, не шелохнувшись.
— Алисия, — прошептал он и опустил свои руки мне на плечи, — я прошу всего один маленький поцелуйчик, как тогда… Я ведь чувствую, ты не против… повернись же ко мне… давай…

И я медленно, но уверенно развернулась к нему. Не знаю, чего я тогда хотела и о чём думала. Как будто мысли все улетели в никуда. Рома был так близко, наши носы почти соприкасались. Я уверенно смотрела в его черные глаза и пыталась не отводить взгляд. Не спорю, мной овладело какое-то чувство желания, от которого мне тут же стало стыдно и в последний момент, когда Рома почти коснулся моих губ, меня как будто что-то одёрнуло, и я произнесла:
— Убери от меня руки и дай поработать.

Момент был испорчен, но Рома даже и не думал убирать руки. Он едва-едва коснулся своими губами моих, а я как стояла столбом, так и осталась стоять. Он видимо проверял, буду я вырываться или нет. Ещё буквально несколько секунд, и он прильнул ко мне всем телом, обхватил за талию и прижался к моим губам. О, Господи, меня тогда как током прошибло: наконец дошло, что я делаю и с кем. Вот чёрт, я опять поцеловалась с Ромой, а ведь так пыталась от него отдаляться, но всё без толку. Он ведь опять будет думать, что у него есть какой-то шанс, а у меня просто произошло минутное помутнение. И вот, когда Рома ждал продолжения и отпрянул, чтобы поцеловать меня в полную силу, я вывернулась из его рук и чуть ли не прокричала:
— Открой эту чёртову дверь и дай мне поработать! Оставь меня в покое!
— Да что ты кричишь, — не сразу ответил Рома. Он покраснел и весь трясся, в этот момент даже жалко его стало, и я сразу успокоилась. Он не успел ещё прийти в себя, я ведь даже не знала, насколько сильно он этого хотел. Видимо очень сильно, раз сейчас даже дар речи потерял. Он смотрел на меня как испуганный мышонок.
— Ну, ты просил один маленький поцелуйчик — вот и получил, — уже ласково сказала я, — а теперь, Ром, открой дверь и, я тебя умоляю, даже не надейся на продолжение этой нелепой сцены. Не лезь больше ко мне, хорошо? Мы только друзья.

Он молча отошёл, открыл дверь, и я стремительно вышла. Поражаясь просто самой себе. И о чем я только думала? Это ведь Рома! Какого черта?! Больше за целый день я его так и не увидела, пока не приехала Лидия Максимовна с мужем и с мальчиками. Тогда Рома вышел со мной попрощаться, вяло улыбнулся и прохрипел:
— Спасибо за статью.

Читать Главу 2

курящая девушка
Автор: Татьяна Майская
Иллюстрация: Елизавета Солодкая

количество просмотров 1 746
Система Orphus