Вот была бы
Старше,
Умнее,
Красивее,
Точно уехала проживать в Россию бы.
Стала бы книжки писать.
Кто там их толком читает?
Смысл жизни искать
И героя, которого все узнают.
По издательствам даже не мучилась —
Очередь в телефоне, очередь в голове и в мыслях.
Одна цель — писать быстрее и круче.
Так, чтобы Пелевин книгу кому-то выслал
С подписью: «Пишет ужасно, но что-то есть».
А я бы вид делала, что не знаю,
И каждый раз слушала будто заново
И про толпу у книжных без края,
И про книжку, и про автора данного.
А главное, не чувствовала бы ни-че-го.
Улыбалась, кивала, благодарила,
Книжки подписывала. А в душе — тишина.
Отдыхать бы слетала, например, в дельту Нила,
Наконец напилась и всю ночь пребывала пьяна.
Может даже стихи написала бы.
Сборник. Один и тоненький.
Душу излила, кричала, плакала,
А потом мне какой-нибудь Николенька,
Трогательный мальчик, почитатель чертов,
Книгу протягивая на автограф, мельком скажет:
«Нет, стихи — это не Ваше.
Слишком плоско, не хватает Ваших немыслимых заворотов-аккордов».
И с тех пор стихи брошу писать насовсем.
Не мое, это точно. С пустотой в душе не пишут.
И было бы тихо и разговоры ни с кем.
А потом вдруг внезапный звонок: «Слышишь?»
И слова. Всего три коротких: «Ее больше нет».
Наверное, только тогда заплачу, плюну на все.
И вернусь.

Автор: Анна Штейн
Фото: Екатерина Мордачёва