проснуться утром невыспавшимся по сути, и
кинуться по грибы –
в соседнюю республику.
мне видится, что без этих маленьких глупостей
жизнь не исполнена,
а может быть, и погублена.
в шорохе-лязге дороги у нас под колесами
тонет шутливый гогот с задних сидений.
всё, что осталось в прошлом, — как плащ изношенный,
стёртые локти – да, было в нём и хорошее,
но каждый костюм однажды нуждается в смене, и —
жизнь – череда пейзажей. всегда – движение.
мы — недоромантики с термосом, грязь у ног,
ветер глотаем с восторгом в тонкой рубашке,
а знаешь, ведь
не бывает «не тех» дорог.
Все –
То, что надо,
живущему нараспашку.

***

молот бил. молот пел. наковальня стонала.
бог, засучив рукава, наращивал сало.
рот у печи кровоточил, шипел и ухал —
в явной претензии на совершенство духа
будущего творения. лоб алел и
пахло творцовым потом в стенах молельни.
пахло старанием и великой идеей,
бог — он такой, замечтался да взял и сделал.
вышел из печки, тряхнувшись, глазастый будда.
бог присосался, прижался к нему, лелея:
«Мир, что я создал, и ты — помни это! — чудо».
«Знаю и буду.
Если не повзрослею.
Кажется, что взросление есть кастрация
Чуда внутри. потому
не могу ручаться я».

Автор: Мария Затонская