Может быть, из-за только что закончившегося ноября, может, из-за чего-то ещё, в этот раз хочется рассказать о прекрасной поэтессе серебряного века Марии Моравской. Творчество этой поэтессы ещё не очень хорошо исследовано. Но данный опус к исследовательским не относится.

Полное имя поэтессы — Мария Магдалина Франческа Людвиговна Моравская. Родилась она в Варшаве, потом с семьёй переехала в Одессу. Марии было два года, когда умерла её мать. Прошло несколько лет, и отец женился на сестре своей покойной супруги. Отношения с мачехой у Марии не сложились. Это отразилось в творчестве поэтессы. Особенно ярко семейную драму показывает образ Золушки в стихах Моравской. И это не та девушка, которая попадает на бал и встречает принца. Золушка в её поэзии — прежде всего, ребёнок, оставшийся без материнского тепла.

Судьба поэтессы полна разных событий. В пятнадцать лет Мария уходит из дома, позже поступает на Высшие женские курсы, но не оканчивает их. Моравская дважды побывала в пересыльной тюрьме; побывала она и замужем, но своё короткое замужество считала случайностью.

Литературная судьба поэтессы сложилась немного удачнее личной. Первое стихотворение она опубликовала в 16 лет. Входила в круг авторов журнала «Аполлон», в «Цех поэтов», была под покровительством Зинаиды Гиппиус. Мария Моравская издала несколько сборников: «На пристани», «Золушка думает», «Стихи о войне», рецензии на которые нельзя назвать однозначными. Также ей были написаны книги «Прекрасная Польша» и «Цветы в подвале». Поэтесса писала чудесные стихи для детей (сборник «Апельсинные корки») и сотрудничала с журналами «Тропинка» и «Галчонок».

В 1917 г. Мария отправилась в Японию и в том же году переехала в США, где продолжала писать и сотрудничать с разными журналами. Закончила свой жизненный путь Мария Моравская в Майами в 1947 г.

На мой взгляд, одна из отличительных черт творчества Моравской — то, что она именно поэтесса. Женственная, утончённая и наивно-трагичная. Трогательная детская составляющая её стихов ничуть не мешает воспринимать их серьёзно. Наоборот — эта черта помогает глубже почувствовать всю реалистичность и жизненность произведений.

Темы и мотивы в поэзии Моравской разнообразны. И их нельзя назвать радостными или беззаботными. Это стихи человека, который отдаёт себе отчёт в том, что всё хорошее заканчивается, и что за миром игр и беспечностью детства всегда есть жёсткие реалии взрослой жизни.

Почему же стихи Моравской можно считать антидепрессантами? Во-первых, иногда человеку нужно немного сгустить свою печаль, сконцентрировать грусть, чтобы весь этот сгусток сразу отпустить и без лишнего груза радоваться жизни. В таком случае не слишком позитивная музыка или стихи будут как нельзя кстати. Во-вторых, когда находишь в стихах грусть, которая созвучна твоей собственной, становится легче. Ты как будто находишь соратника для борьбы с буднями, того, кто понимает твои мысли и может разделить особые переживания и чувства. А когда осознаёшь, что ты не один, силы удваиваются.

Но самое главное, что могут дать стихи Марии Моравской для борьбы с депрессией, апатией или сезонной (а может и перманентной) хандрой — это мечты о чём-то тёплом, южном и стремление найти какой-то выход. Именно это стремление и умение мечтать может дать человеку то, что не дадут таблетки или какие-то повседневные суррогаты радости. По-настоящему помочь себе каждый может сам — поверив, что есть что-то кроме одинаковых будней, и вспомнив, что их одинаковость зависит от того, чем мы сами их заполняем.

СТИХИ

Польская Богородица

Не веря, склоняю колени пред Ней, —
Преданья так нежно, так ласково лгут…
С тех пор, как у Польши нет королей,
Ее Королевою Польской зовут.

Душа отдыхает, вот здесь, у придела,
Где статуя Девы, где свечи ей жгут…
Цвета Богородицы, синий и белый,
Низводят мне в душу печаль и уют.

Я верю, я знаю — наш разум мятежный
В молчанье копье преклонит перед ней,
Оставит Марию, как памятник нежный
Великих надежд и великих скорбей.

Белая ночь

Самые близкие зданья
Стали туманно-дальними,
Самые четкие башни
Стали облачно-хрупкими.
И самым чёрным камням
Великая милость дарована —
Быть просветленно-синими,
Легко сливаться с небом.
Там, на том берегу,
Дома, соборы, завод,
Или ряд фиалковых гор?
Правда? — лиловые горы
С налетом малиново-сизым,
С вершинами странно-щербатыми,
Неведомый край стерегут.
Нева, расширенная мглою,
Стала огромным морем.
Великое невское море
Вне граней и вне государств,
Малиново-сизое море,
Дымное, бледное, сонное,
Возникшее чудом недолгим
В белую ночь.
Воздушные тонкие башенки
Чудного восточного храма,
И узкие башни-мечети
И звездные купола.
Таинственный северный замок
И старая серая крепость
И шпиль, улетающий в небо
Розоватой тонкой стрелой.
У серых приречных ступеней,
Вечно, вечно сырых,
Нежнее суровые сфинксы
Из дальней, безводной пустыни.
Им, старым, уже не грустно
Стоять на чужой земле,
Их, старых, баюкает бережно
Радужно-сизый туман.

Сова

Я — сова.
Я не стану ручной.
Я охотник лесной.
Я — сова.

Пусть не лгут, пусть не лгут
человечьи слова,
что хороший приют —
человечий приют.
Клетка мучит меня,
Все леса — для меня.
Я — сова.

Пусть не лгут, пусть не лгут
человечьи слова:
мне не нужен приют,
я — охотник лесной,
я не стану ручной,
буду злой, буду злой, —
я — сова.

Уходящие поезда

Туман мутный над городом встал
Облаком душным и нетающим.
Я пойду сегодня на вокзал,
Буду завидовать уезжающим.
Буду слушать торопливые прощанья,
Глядеть на сигналы сквозь туман
И шёпотом повторять названья
Самых далёких стран!
Заблестит над рельсами зелёный сигнал,
Как яркая южная звезда…
Я пойду сегодня на вокзал
Любить уходящие поезда.

Прощайте, принц!

Мечтать о Принце! — Боже, Боже,
Это — бессилье, это позор!
Нет, я не Золушка — это ложь,
Меня зовут — Конквистадор!

Держаться за руку чужую,
Всю жизнь ждать — какая грусть!
Сама до радости доберусь,
Сама счастье завоюю.

Пусть будет долог путь мой тяжкий,
Я — рыцарь, я на все готов.
Ярко горят на солнце пряжки
Моих победных башмаков!

Автор: Дарья Краева
Фото: Шниткова Д.В.