Культурный журнал

По местам воспоминаний

рассказ про Чернобыль
Лёгкий ветерок, несущий тепло и запах моря, покачивал провода контактной сети, протянувшиеся над линией железной дороги. В них уже давно не было тока, а по рельсам не катились стальные колёса локомотивов и вагонов. Когда-то совершенно немыслимым представлялось отсутствие наката на главной магистрали, Транссибе – гладкую блестящую поверхность головок сменила бурая ржавчина. Впрочем, если присмотреться, то можно было заметить следы былого бурного движения. Пока ещё можно.

Денис присел и дотронулся до шершавой поверхности рельсы, тёплой от полуденного солнца.

— Выглядит так, будто он приехал сюда, высадил пассажиров – и так и остался на месте, – услышал он рядом с собой звонкий голос Наташи и повернул голову.

Девушка стояла у края пассажирской платформы, рядом с которой замер красно-серый электропоезд. Краска выгорела и во многих местах облупилась, но название и номер удалось прочесть: ЭР9ПК-224.

«Пока ещё можно…», – подумал молодой человек.

— Думаю, ты недалека от истины, — сказал он, вставая с корточек. – Всё произошло практически мгновенно. Видишь: даже двери открыты и токоприёмник поднят.
— Жизнь замерла, – произнесла Наташа.
— Прекратилась, – резче, чем следовало, бросил Денис. – Это лишь один символ из бесчисленного множества. Они повсюду, – он кивнул на железнодорожный переезд, находящийся рядом с платформой.

Шлагбаум опущен, стоит ряд машин. Все пустые, только окна у некоторых открыты. Немудрено – тогда тоже было лето, как и сейчас. Середина июля.

— Ладно, пойдём дальше, – предложила девушка и, не дожидаясь молодого человека, направилась по дороге мимо брошенных автомобилей.

Денис на несколько секунд задержал взгляд на ржавом электропоезде, на выгоревшей табличке с названием остановки – «Сад-город», затем на убегающей вдаль железной дороге, между шпалами которой пробивалась буйная растительность, и последовал за Наташей.

Буквально в двух шагах от платформы на большой территории раскинулся зоопарк. Девушка повернула к нему – молодой человек не сомневался, что она так поступит. Им обоим это место было хорошо знакомо, хоть и бывали они здесь лишь единожды. Ещё тогда, в той жизни.

Теперь здесь было всё иначе, несмотря на то, что вольеры и загоны сохранились, даже почти не пострадали от времени и воздействия природы. Разве что повсюду разрослась ярко-зелёная трава, пока ещё невысокая – от силы по щиколотку. И тем не менее, место изменилось кардинально.

В зоопарке не было животных. Ни одного. Пустые клетки с облупившимися табличками, на которых давалось описание некогда содержавшихся здесь питомцев, выглядели угнетающе. Пруд, в котором раньше плавали утки и важно бродили аисты, превратился в источающее неприятный запах болото. Постройка в центре площадки, в которой находился террариум (и вроде бы не только он, как припоминал Денис) тоже пустовала.

При этом – нигде никаких следов вандализма, все разрушения и упадок стали последствиями воздействия природы, которая всего-навсего забирала себе то, что прежде контролировали люди. Не бессмысленное уничтожение, не проявление чьей-то неконтролируемой ярости или алчности. Спокойствие и умиротворение.

— Как здесь тихо, – сказала Наташа.
— Теперь везде тихо.
— Да, но это другое. Даже в центре города не так. Катастрофа не пощадила и животных.
— Всё живое, кроме растений, – уточнил он.
— Уйдём отсюда, – покачала головой она.

Денис молча согласился – зоопарк без зверей стал совершенно неинтересным, даже отталкивающим местом.

Молодые люди покинули территорию и вернулись на дорогу. Тротуар зарос настолько, что они предпочли им не пользоваться: да и чего теперь бояться на проезжей части, переставшей быть таковой и постепенно тоже уступающей медленному, но неумолимому натиску природы.

На этот раз им пришлось прогуляться, прежде чем была достигнута следующая цель. Даже раньше, когда город ещё был жив, здесь царила особая атмосфера уюта и спокойствия, которую периодически проезжающие машины не столько нарушали, сколько подчёркивали.

— А помнишь, как мы заблудились здесь? – с улыбкой спросил Денис.
— Ну, это не совсем правильное слово. Мы просто сошли с автобуса раньше, чем было нужно, – возразила Наташа, но тоже с улыбкой.
— Верно. Зато прогулялись от души. И ещё встретили тот неожиданный оазис – кафе с кондиционером и прохладной газировкой. Интересно, как там сейчас дела.
— Хочешь пойти туда? – с сомнением спросила она.
— Да нет. Для этого придётся возвращаться к железной дороге и топать в другую сторону. К тому же, на этот раз оазиса не будет.

Девушка кивнула, смахнув со лба испарину. Полуденное солнце давало больше тепла, чем было нужно молодым людям – тут уж ничего не поделаешь. Хорошо хоть растущие по обе стороны от дороги деревья частично закрывали от горячих лучей.

— Интересно, всё-таки, как порой получается. Вроде бы досадная оплошность – ошибиться остановкой, а в результате приятное дополнение к и без того хорошему дню. Всё, что ни делается, – к лучшему, – произнёс Денис.

Наташа остановилась и покачала головой.

— Никогда больше этого не говори.

Он посмотрел на неё и почти сразу опустил глаза.

— Ты права — в нашем мире это правило не сработало.

Оставшуюся часть пути они проделали в молчании, и лишь когда в поле зрения показалось причудливое трёхэтажное здание бледно-синего цвета, на которое в своё время кто-то догадался водрузить видавшую виды «эмку» ГАЗ-М1 с нелепыми фарами, молодой человек сказал:
— По крайней мере, здесь, в отличие от зоопарка, все экспонаты должны быть на месте.

Он не ошибся.

Беспрепятственно пройдя на территорию музея через распахнутые ворота, Денис и Наташа приблизились к основной экспозиции.

Машины, как и раньше, стояли под навесами ровными рядами, отгороженные от посетителей, которых уже не будет, символическими, но досаждающими красно-белыми лентами, назойливо лезшими в каждый фотокадр. Влияние времени предсказуемо чувствовалось и здесь. Даже раньше далеко не все автомобили пребывали в хорошем состоянии – теперь же все они покрылись грязными разводами от осадков и наметённым ветром мусором. Колёса большинства спустились, и машины стояли, наклонившись то на один, то на другой бок, как будто изголодавшиеся узники концлагеря на утреннем построении.

Денису не понравилось это сравнение, и он переключил внимание на расположившуюся чуть дальше военную технику. Танки и броневики переносили отсутствие ухода со стороны человека более стойко, но и их судьба была предрешена.

Наташа подошла к одному из двух ангаров с остальными экспонатами. Заглянув через открытую дверь, она увидела, что по какой-то причине крыша обрушилась, накрыв немалую часть выставленных здесь мотоциклов и танк времён первой мировой, возле которого она когда-то фотографировалась.

— Печально, – сказал, приблизившись к ней, Денис. – В другом дела получше.

И действительно – второй ангар оставался неповреждённым, и его содержимое сохранилось лучше всего. Разве что толстый слой пыли на тускло поблескивающих легковых автомобилях и вездесущий мусор на дощатом полу…

Молодой человек приблизился к большому чёрному лимузину ЗИЛ-41047, который, согласно тексту на находящейся тут же табличке, некогда был закреплён за первым президентом России. Так или иначе, ценность машины сомнений не вызывала. Пока её состояние было удовлетворительным – но, опять-таки, это всего лишь вопрос времени…

Взявшись за ручку, Денис открыл заднюю дверь, оказавшуюся незапертой, и забрался в салон. Мрачная отделка вкупе с тусклым светом, проникающим через пыльные окна, и застоявшимся воздухом действовала угнетающе.

— Почти как склеп, – хмыкнула Наташа, заглянув в лимузин.
— Зато я наконец-то сделал то, о чём мечтал – посидел здесь.
— Я тоже времени не теряла. Смотри! – она показала ему кружку с изображённым на ней ретро-автомобилем.
— Отлично – лучше поздно, чем никогда, – улыбнулся Денис, выбираясь из душного салона ЗИЛа.
— Ну что – идём дальше? – спросила девушка.
— Давай. Эх, жаль, что фотоаппарат не сохранился! Хотя что с него толку, если подумать…

Они покинули музей и направились к мрачному восьмиэтажному кирпичному зданию санатория, которое словно бы и не изменилось. Немудрено – оно было заброшено задолго до катастрофы.

Чтобы достичь очередной – и последней – цели своей прогулки, молодые люди потратили ещё четверть часа и, уже уставшие, были рады наконец отдохнуть. Пускай бетонный причал и не самое подходящее место, но они не могли сюда не прийти.

В этом месте как будто ничего не изменилось – ни сам причал, ни постройки у берега, ни баржа, нашедшая своё последнее пристанище здесь. И в былые годы она была простой ржавой развалиной, не тонущей только потому, что глубина здесь составляла дай бог если полметра. Одно отличие, однако, Денис всё же подметил – граффити и прочие надписи на ржавых конструкциях давно не обновлялись, разделив участь судёнышка.

Молодые люди сели на край причала, выходящий в залив на несколько десятков метров, и свесили ноги. Довольно долгое время они просто слушали ласковое журчание воды и смотрели на отражающиеся от неё солнечные блики.

— Наверное, это дико, но мне так нравится здешнее умиротворение и спокойствие, – сказала, наконец, Наташа. – Ведь, казалось бы, сейчас везде так и, наоборот, нужно желать тех, других звуков из прошлой жизни. Шума машин, гомона людей.
— А разве эти символы людской суеты тебе когда-нибудь нравились?
— Я не о том. Ты понял, что я имею в виду.
— Пожалуй. И я испытываю то же самое здесь, – признал Денис.
— Наверное, это потому, что это место не сильно изменилось. Хотя отсюда видно город, запустение не так заметно. Можно даже на секунду поверить, что ничего и не было.
— Если только на секунду.

Они замолчали, погрузившись в собственные мысли. Солнце продолжало нещадно палить, а поскольку у обоих молодых людей были тёмные волосы, очень скоро они пожалели, что нечем покрыть головы.

— Ладно, наверное, пора идти? – сказала, вставая, Наташа.

Денис тоже поднялся, посмотрел на город вдали и произнёс:
— Как думаешь, удастся ли людям построить новый мир иначе? Не такой, как прежний?
— Вряд ли на этот вопрос вообще существует ответ. Особенно после того, как погибло всё живое.
— Но шанс есть, – уверенно произнёс он.
— Шанс есть, – согласилась она.

Они прошли по причалу на берег и направились по тропинке обратно к железнодорожной платформе.

В этот момент из-за кустов показалось несколько коз, меланхолично жующих траву. Следом за ними вышли двое молодых парней, не менее меланхолично выполняющих свои обязанности по присмотру за вверенной им живностью.

Пройдя мимо них, Денис и Наташа остановились.

— Ну как? – спросил он.
— Ты в своём репертуаре, – улыбнулась она. – Сплошная безысходность.
— Да, я такой, – подтвердил он, разведя руками. – Когда будет твоя очередь придумывать, ты вольна выбрать более оптимистический сценарий. Например, мелодраму.
— Ну-ну, не надо только крайностей, – звонко рассмеялась девушка. – К тому же, само место будет обязывать.
— Какое?
— Развалины мелькомбината!
— Оу, – повёл бровями Денис. – Тут не поспоришь.
— Ладно, довольно на сегодня импровизаций. Нужно ещё успеть на вокзал и посадить тебя на электричку, – напомнила Наташа.
— Ах да, я и забыл, – сказал молодой человек, как и всегда почувствовав, что грядущий отъезд вызывает у него грусть.

И они направились по тропинке дальше, возвращаясь к шуму, суете и, в то же время, размеренности жизни крупного города.

Возвращаясь к реальности.

«Посвящается Елене Хведченя»

чернобыль квартира
Автор: Евгений Кусков
Фото: Ксения Локонцева


Рекомендуется читать эти комментарии после ознакомления с рассказом, иначе многое будет непонятно. К тому же упоминание мной в этом тексте ряда фактов из произведения может снизить интерес при его первом прочтении.

Это второй рассказ (после «Отбора»), посвящённый Денису и Наташе, которые хоть и вымышленные персонажи, но в своей основе имеют реальных людей. Первоначально я планировал посвятить им несколько произведений, но, скорее всего, это будет последнее.

В чём же смысл написания данного рассказа? Ведь, в отличие от того же «Отбора», сюжет здесь практически отсутствует. Я бы мог сослаться на то, что меня вдохновил замечательный рассказ Рэя Брэдбери «Каникулы», который я прочитал ещё в школе (в советском учебнике литературы – это был, фактически, единственный раз, когда я что-то на данных уроках прочитал добровольно, да ещё и заранее). Так-то оно так, но причина иная.

Я не случайно назвал это произведение (кстати, на данный момент самое короткое в моей практике) «По местам воспоминаний». Я считаю, что воспоминания – одна из главных черт личности, без которой этой самой личности просто не будет. При этом они могут быть как приятными, так и угнетающими. Тем не менее, все они важны. Например, я не могу выделить у себя ни одного воспоминания, от которого хотел бы безвозвратно избавиться, хотя плохих у меня хватает. Но в том-то и суть – воспоминания о скверных событиях неприятны, порой очень сильно, поэтому, отталкиваясь от них, стремишься не допустить повторения подобного. Опыт, да. Без ошибок нельзя, они нужны для личностного развития. По крайней мере, я так думаю.

Впрочем, рассказ-то как раз совсем о других воспоминаниях – приятных. Все описанные в нём места я посещал в реальности, и эти события стали одними из ярчайших в моей жизни. Разумеется, посещал я их не один, а со своей хорошей знакомой, только благодаря которой это и стало возможным. С тех пор (хотя это было совсем недавно) обстоятельства несколько изменились – и вот тут я и подхожу к причине написания рассказа. Да, воспоминания могут причинять боль, но они же способны и забирать её. Ведь прошлое неизменно, и мне кажется, что это великое благо. Как бы ни сложились обстоятельства завтра, как бы всё ни стало плохо – то, как хорошо было сегодня или вчера, неизменно. Это уже произошло, и память о добрых событиях может помочь пережить смутное время. И не дать повторить досадную ошибку.

Цените хорошие отношения с людьми – ведь найти друга не так просто. Гораздо сложнее, чем потерять.

количество просмотров 1 198
Система Orphus